Антивозрастная медицина

Антивозрастная медицина: всемирная панацея или сравнительно честный способ отъема денег у населения?

Одному из самых спорных и в то же время одному из самых прогрессивных направлений в науке о здоровье человека — антиэйджинговой медицине — исполняется 20 лет. По поводу круглой даты в Лас-Вегасе прошел весьма представительный конгресс, собравший около шести тысяч врачей со всего мира, которые с пеной у рта спорили о несомненных и сомнительных достижениях антиэйджинга. Дискуссии доказали, что формула «Меньше болезней — длиннее и красивее жизнь» неоспорима, только трудновыполнима. Так есть ли будущее у антивозрастной медицины?

Несомненные достоинства

Основателями этого суперпопулярного направления стали около сорока американских врачей, создавших в 1992 году Академию антиэйджинговой медицины (А4М). Один из них, Роберт Голдман, говорит: «Нам захотелось изменить подход к возрасту человека: мы стали разделять биологический возраст (состояние его жизненно важных органов и систем — биомаркеры возраста) и календарный. Мы по-прежнему уверены, что, изучая подобные биомаркеры, можно в каждом конкретном случае подсказать, как отодвинуть старение». Специалисты по продлению молодости взяли на вооружение те знания, которые имеются на сегодня о том, что такое, собственно говоря, старение и каковы причины увядания организма. Этот процесс объясняется несколькими теориями и гипотезами, ни одна из которых пока что не подтверждена и не опровергнута наукой. На первом месте в этом списке теория оксидативного стресса. Она в свою очередь основывается на теории свободных радикалов, которой уже больше полувека. Согласно ей организм, бомбардируемый свободными радикалами из окружающей среды и продуктами метаболизма, в определенный момент сдается. Радикалы разрушают митохондрии — «энергетические станции» клетки, которые отвечают за наш биологический возраст, что в свою очередь запускает возрастные заболевания. Врачи, придерживающиеся этой теории, всячески превозносят антиоксидантные свойства некоторых витаминов — Е, С, бета-каротина, селена. Так, в антиэйджинге начался и продолжается до сих пор бум нутрицевтиков-антиоксидантов, получаемых из растений. Вместо традиционных витаминов Е и С в антиэйджинге стали использовать куркумин (биофлавоноид, предохраняющий клетки кожи от старения), пикногенол — экстракт средиземноморской сосны, нейтрализующий влияние табачного дыма, цитринол, снижающий уровень холестерина.

Второе по популярности объяснение причин старения связано с иммунологической теорией. По данным некоторых исследований, продолжительность жизни чуть ли не на 90 процентов зависит от нашей генетики. Как продлить молодость в данном случае? Стоит якобы воздействовать на иммунную систему с помощью клеточной терапии, и организм на какое-то время запомнит омолаживающий эффект. Ранее ученые установили, что некоторые препараты, например на основе пептидных соединений тимуса, могут восстанавливать иммунные клетки в состарившемся организме и продлевать жизнь животных. И в продвинутых клиниках стали вовсю использовать для ревитализации клеток экстракты-иммуномодуляторы, полученные из органов млекопитающих. Кое-где состоятельные граждане за 20—30 тысяч долларов пробуют на себе «чудесные» инъекции.

Из иммунологической теории старения ответвилась теломерная теория. Известно, что в ядре клетки находятся хромосомы, состоящие из цепочек ДНК (носителей информации). При делении их количество удваивается, одновременно удваивается и генетическая информация. Однако оказалось, что после каждого удвоения клеток теломеры (концевые участки) хромосом становятся немного короче. И в какой-то момент укорачиваются настолько, что передача генетической информации нарушается и клетка уже не может делиться. Так она постепенно теряет жизнеспособность. Отсюда и возникла идея в антиэйджинге «реанимировать» теломеры, то есть побудить их делиться, тем самым отдаляя старение. Способ их стимуляции — это фактически консервация начинающего изнашиваться организма. Так, ученые из биотехнологической компании Geron в Нью-Йорке получили и сертифицировали препарат, являющийся активатором энзима теломеразы, стимулирующего рост теломер — это лабораторно очищенный экстракт китайского растения астрагала. В США практикуется годичный курс омоложения с помощью этого препарата, который обойдется в 12 тысяч долларов. Предваряет такой курс анализ крови, показывающий, в каком состоянии находятся теломеры двух ключевых клеток иммунной системы — лимфоцитов и фагоцитов.

Возможно, рациональное зерно присутствует и в психологических теориях, как, например, когнитивной, выдвинутой учеными Боннского университета. Они полагают, что к старению приводят изменения в поведении, восприятии, мотивации и приспособленности к жизни. А американские психологи в свою очередь выдвигают теорию активности: чем более насыщенную жизнь человек ведет, тем меньше подвержен старению. Психолог Эрик Эриксон предполагает, что ключ к активному долголетию — это «эго-интегрирование»: кто спокойно принимает старость и неизбежность смерти, философски относится к прожитой жизни и ни о чем не жалеет, дольше остается «в седле». Но как бы ни была сильна психологическая подоплека нашего долголетия, «физика» все равно диктует свое.

Неоднозначные результаты

За 20 лет существования антиэйджинга стало очевидным и то, что специалисты, работающие в этой области, умеют отлично продавать свои услуги. Этот бизнес поставлен на широкую ногу: за последние десять лет доходы антивозрастной медицины по всему миру резко подскочили вверх и составляют порядка 88 миллиардов долларов в год, хотя грубые подсчеты показывают, что антивозрастной медициной пользуются в Европе и США в лучшем случае только десять процентов населения. Может быть, правы те, кто не спешит гнаться за вечной молодостью? Журналист Арлен Вейнтрауб, написавшая книгу под названием Selling the Fountain of Youth («Продающие молодость»), посещала американские антивозрастные клиники, встречалась с производителями пищевых добавок, пациентами, поверившими, что врачи открыли секрет долголетия. После ее книги многие, собравшиеся повернуть биологические часы вспять, хорошенько задумались. Так, например, крайне спорным остается вопрос использования биоидентичных гормонов, за которые так ратуют в антивозрастных клиниках. Как рассказывает одна из героинь книги Мэри Галленберг, гинеколог из сети американских частных лечебниц Mayo Clinic, биоидентичные эстроген и прогестерон, получаемые из сои или рапса, «могут быть даже более опасными для организма, чем обычные, синтезированные в лабораториях. Нет доказательств, что биоидентичные гормоны эффективны в антиэйджинге, а то, что они получаются из растений, само по себе не гарантирует их безопасность. Только почитайте, что написано в инструкции по их применению: «Положите на язык бумажку-индикатор, прилагаемую к препарату, и вы получите ответ, каких именно гормонов вам не хватает». Но по составу слюны никак нельзя определить уровень гормонов в крови».

Последние исследования, проведенные в Университете Санто-Томас в Маниле, поставили под сомнение и влияние витаминов-антиоксидантов на уменьшение оксидативного стресса: возможно, это всего лишь миф. Хаймен Робертс из Института медицинских исследований в Вест-Палм-Бич, Флорида, отмечает, что более половины взрослого населения Америки принимают витамин Е как средство, предотвращающее рак. Однако Робертс считает, что это результат умелого маркетинга в индустрии пищевых добавок.

А вот и еще одно свежее исследование. Группа ученых под руководством Кристиана Глууда из Университетской клиники Копенгагена сравнила данные 78 исследований с участием 300 тысяч добровольцев. Около 60 процентов участников исследования в течение двух лет получали БАДы с антиоксидантами (витамины А, Е и С, бета-каротин (провитамин А) и селен). Смертность среди них оказалась выше на 1,5 процента, чем среди тех, кто добавки не принимал.

Сомнительной остается и клеточная терапия, используемая в некоторых швейцарских антивозрастных клиниках. Как рассказала «Итогам» бывшая сотрудница одной весьма известной клиники в Монтре, возможно, совсем не случайно после обследования пациенты, собирающиеся пройти курс ревитализации (к примеру, неким биоэкстрактом), подписывают документ, что не будут иметь претензий в случае появления побочных эффектов. Врач, разработавший еще в середине 30-х годов свою методику ревитализации печени, почек, сердца, щитовидной железы с помощью экстрактов из соответствующих органов млекопитающих, пользовался именами известных пациентов, чтобы привлекать новых. Но научного подтверждения этот метод так и не получил. Впрочем, это не мешает сотням пациентов со всего мира приезжать ежегодно в Веве или Монтре. Показательно также, что представители одной очень известной и популярной у российских пациентов швейцарской клиники наотрез отказываются встречаться с журналистами, предпочитая сохранять секретность своих методик.

А что дальше?

Есть ли будущее у антиэйджинговой медицины? Мнения на этот счет кардинально расходятся. По словам еще одного отца-основателя антиэйджинга профессора Роналда Клаца, сегодня медицинские технологии меняются практически каждые 2—3 года, и через 20 лет специалисты смогут затормозить старение на уровне ДНК и РНК: «Уверен: нас ждет персонализированная геномика. Так, например, если генетический скрининг покажет склонность к диабету, врач сможет «отремонтировать» нужный участок ДНК так, что болезнь в принципе не возникнет». Кроме того, Роналд Клац не сомневается, что к 2050 году ученые будут выращивать искусственные органы, идентичные нашим «родным». Примерно к тому же времени появятся тканевые банки, где будут храниться образцы клеток каждого органа людей, живущих на Земле.

А вот профессор Лаура Фратильони, директор Исследовательского центра старения Каролинского института и Стокгольмского университета, поделилась с «Итогами» соображениями совсем иного плана: «Антивозрастной медицины не существует, но есть одно разумное направление — гериатрическая медицина, или геронтология. Только она занимается исследованиями, призванными ответить, как поправить здоровье и повысить качество жизни пожилых людей. Хотя в этом научно-исследовательском направлении достигнут огромный прогресс, мы, признаться, до сих пор не понимаем, как действуют все звенья цепочки реакций, приводящих к старению организма и мозга. Авторитетно заявляю: волшебных пилюль от старения не существует».

В свою очередь в пресс-службе Американской академии антивозрастной медицины А4М охотно согласились ответить на некоторые типичные упреки в их адрес со стороны геронтологов: «Современная гериатрическая медицина, к примеру, утверждает, что даже если мы исключим все сопутствующие заболевания, которые обычно фиксируются во время вскрытия, продлить человеческую жизнь более чем на 15 лет не удастся. Вспомним, что в 1900 году средняя продолжительность жизни составляла 47,3 года, в то время как в 2011 году в ряде европейских стран она превысила 80 лет. И если исходить из этой логики и учитывать открытия в области биотехнологий, почему бы не предположить, что к 2050 году люди смогут жить более чем 100 лет?»

Возможно, антивозрастная медицина и станет мейнстримом через 25—50 лет. Пока же все крутится в основном вокруг пластической хирургии и дерматологических процедур, призванных омолодить внешний вид. При этом пациенты почему-то нередко забывают, что внутренние органы тоже стареют. И если даже не верить в антиэйджинг на все сто, то нельзя не признать, что подходы этого направления в медицине отличаются от традиционных. К примеру, в вопросе влияния токсинов на организм. Врачи традиционного направления не обращают на это внимания до тех пор, пока те не будут угрожать жизни человека, в то время как врач антиэйджинговой клиники посоветовал бы пройти детоксикацию. И это вполне объяснимо — обычные врачи лечат болезни, специалисты, старающиеся предотвратить старение, действуют на опережение — ищут признаки зарождающейся проблемы и пытаются остановить ее. В этом смысле у антиэйджинга большое будущее. Просто не надо ждать чудес.

Сделано в России

Все на борьбу с возрастом

Первые попытки продления жизни, основанные на биологических исследованиях, были сделаны в России. Увы, сегодня наша страна не входит в число лидирующих по части такого рода разработок.

«Первым специалистом в этой области считают знаменитого Илью Мечникова, который был убежден, что смерть раньше 150 лет — насильственная смерть, — рассказывает Михаил Батин, руководитель фонда «Наука за продление жизни». — Нобелевскую премию Мечников получил за открытие фагоцитоза чужеродных объектов (микроорганизмов и микрочастиц) при проникновении их в макроорганизм. Однако более важным он считал разрушение фагоцитами собственных клеток организма: именно это, по мнению ученого, вело к «несоответствию краткости жизни с потребностью жить гораздо дольше».

В XXI веке поиски эликсира долголетия в России продолжаются. Так, ученые из Санкт-Петербургского института биорегуляции и геронтологии СЗО РАМН синтезировали белок эпиталон, эффективность которого в качестве омолаживающего средства оказалась весьма высока.

Ученые из Института биоорганической химии им. академиков М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова выделили более 500 новых природных пептидов и установили их структуру. Было выяснено, что для разных тканей и органов млекопитающих характерен уникальный набор содержащихся в них пептидов. Изменение пептидного спектра ткани может служить диагностическим маркером протекающих в ней патологических процессов.

В Институте биологии гена РАН открыто новое семейство генов человека, кодирующих белки, которые в комплексе с другими специфическими белками токсичны по отношению ко многим раковым клеткам.

До внедрения этих разработок в жизнь пока далеко. Более или менее успешными оказываются единичные проекты — и лишь в том случае, если их разработчикам удалось найти инвесторов. «Показатели России в исследовании механизмов старения не идут ни в какое сравнение с США, Великобританией, Японией, Китаем, Кореей», — говорит Михаил Батин.

Доктор медицинских наук, профессор кафедры гистологии, цитологии и эмбриологии ПМГМУ им. И. М. Сеченова Николай Мушкамбаров полагает, что ни одна из теорий старения не может быть признана окончательной и универсальной, даже если их авторы утверждают обратное, поскольку механизмы старения наверняка не известны никому. Единственное, в чем мы, пожалуй, можем не сомневаться, — в определяющей роли генома в процессе старения. «Все гипотезы имеют право на существование, но при этом надо помнить: мы не знаем, является ли старение «программой», «ошибкой эволюции», неким спонтанным, стохастическим процессом или же это результат изнашивания организма», — рассуждает Николай Мушкамбаров. По мнению ученого, нельзя и утверждать, что в природе есть огромное количество нестареющих организмов, с которых мы должны брать пример. Известна и другая, не менее аргументированная точка зрения: стареет все, но по-разному. И то, что применимо к одним видам, может совсем не годиться для других.

Интервью Натальи Лесковой